Гора Кошка – место интереснейшее. И от Ялты до нее добраться легко, на маршрутке. Место, где надо тормозиться,легко узнать, там – небольшой рыночек: пять старушек торгуют луком, на пустой дороге они идентифицируются издалека.
Представим теперь, что мы стоим спиной к Ялте. Еще в 1960-е годы дорога, по которой мы прибыли, не существовала,и гора Кошка была куда как солиднее. Дорога разрезала и искромсала самый ее хребет. Поэтому, направо ли вы пойдете,там, где на вершине стоит геодезический знак – это будет гора Кошка, налево ли, к морю – она же.
Мы сначала пошли направо, потому что слышали, что там есть таврские ящики, то есть саркофаги, вкоторых мрачные обитатели этих мест, жившие тут одновременно с эллинами (12 – 3 вв по РХ) хоронили своих мертвых.Асфальтированная дорога ведет к геодезическому знаку. Поднимаемся до самой вершины. Где же ящики? Спускаемся, и тут,когда мне уже начинает казаться, что время потрачено зря, я вижу неприметную тропинку, уходящую вбок.А не пойти ли по ней? Натыкаемся на забор, через который легко перелезть. В зарослях виден чей-то дом, онкажется безжизненным. Сознавая, что находимся в частных владениях, ведем себя тихо. И – вот они. На склоне.Несколько, штук, наверное, 6-7. Одни уже совсем развалились, и ничем не отличаются от груд камней, другиесохраняют форму. Сделаны ящики весьма примитивно: брали подходящие куски белых скал, даже толком не обрабатывая,складывали этакие домики примерно кубической формы с длиной стороны с полметра или чуть поболее. Мы бы продолжилиизучение, но из якобы необитаемого дома выскакивает собака, и начинает нас агрессивно преследовать. Гонимые ею, мыпокидаем частное владение, благодаря Всевышнего, что не появился хозяин этих мест, сам, наверное, мрачный и нелюдимый,как тавр или Киклоп.
Оказавшись на дороге, двигаемся теперь налево, к той части горы, что нависает над морем. Подъем сначала легок,но – нет ни признака какой-то археологии. Все замусорено туристами под самую завязку. Вот смотровая площадка, дальшекоторой большинство туристов, видимо, не идут, потому что дальше – вроде бы чистенько. Идем туда, скользя, разрываяодежду кустарником.
Первое, что выхватывает глаз на этой узкой тропке – керамика. Самые ничтожные фрагменты, тысячу раз перемолотыевременем и людьми, но они указуют нам, что мы – на правильном пути. В какой-то момент мне кажется, что слева отдорожки я увидел стены. Продираюсь к ним через терновник. Вот мощная кладка, но кладка ли? Рваный каменьуложен безо всякого раствора, и опять же, уложен ли, или так природа выложила? Просто стенка, без башен, безбоевого хода, высота – около метра, где-то больше или меньше. Все покрыто листьями, подъемного материала именноздесь нет. Впрочем, он в изобилии везде, где видна обнаженная почва, только сильно фрагментированный.
Идем дальше, и под скальным навесом замечаем наконец несомненные артефакты – фундаменты двух зданий, сохранившиесясантиметров на 30. Небольшие, однокомнатные, квадратные в плане, сооружения, в количестве трех (высокая трава мешаетрассмотреть), расставленные поближе к скале, без особой системы друг по отношению к другу.
Вскоре дорожка выводит на плато, которое обрывается в море. Если крепость была, то ее сердце было несомненно здесь.Плато выглядит нивелированным руками человека. Там, где можно подойти прямо к обрыву, заглянуть вниз, видно, что скалыбыли подточены, как в пещерных городах, и одна из таких полукруглых скал наверняка была башней.
Но чу, подул ветерок. Вечереет, и я давно краем глаза отмечаю, что с гор Главной гряды спускается туман. Вдруг я вижубелесую стену, которая движется прямо на нас. Я кричу Наталии – "держись, сейчас будет ливень”. Шум, он ближе. Всерешают секунды. Навес, вот добежать бы – но стена холодного дождя обрушивается на нас. Дождь так силен, что полностьюпарализует волю. Ни разогнуться, ни осмотреться. Я промокаю насквозь и мгновенно, и моих интеллектуальных способностейхватает только на то, чтобы раздеться до трусов и даже далее, а одежду спрятать. Наталия себе этого позволить не может –по крайней мере, в такой степени, как я. Скрывшись таки под каким-то деревом, мы смиренно пережидаем стихию, как вдругпо моей голой спине начинает колотить град. Льдинки размером с овечьи кругляшки. Больно и холодно. В воспаленном мозгумелькает мысль о воспалении легких. Как только дождь чуть унимается (а длился этот кошмар с полчаса), мы устремляемся кдороге (я еще должен хоть чуть приодеться). Но Господь спешит на выручку именно тем, кто отчаялся. Таксист, не смущаясьнашего вида, тормозит, и за скромную сумму готов довезти нас прямо до дома, хотя мы честно указали ему на то, что сиденьяпосле нас придется выжимать. И что вы думаете – хоть бы тень насморка.
Но вернемся к горе Кошка и посмотрим, что думали другие исследователи про это место. Русское имя берет начало оттатарского Кош-кая, Соколиная гора (другое название, греческое – Лимена, то есть "Залив”). Как говорят те, кто ещевидел Кошку до постройки изуродовавшей ее дороги, там, где пролегает трасса, была непроходимая стена, отчасти сложеннаяприродой, отчасти укрепленная людьми, которые в местах малейших просветов навалили циклопических глыб. Таким образом,Кошка была шлагбаумом, который перегораживал путь по побережью. Начало этому укреплению могли, судя по дикости кладки,положить еще тавры, но на неотесанные блоки кто-то еще пристроил правильную стенку, так что Кошку укрепляли и висторическое время.
Как установлено раскопками 1955 года, другая стена отделяла городище площадью 1,5 гектара. Она была длиной в 100 метров,шириной в 2 метра, высотой до трех метров; очевидно, это та самая стенка, которая мне показалась случайным навалом камней.Керамические остатки, рассеянные на городище, датируют культурный слой второй половиной 1-го тысячелетия до РХ, то естьпоздним таврским временем. Выше циклопической кладки, как я уже говорил, шла кладка цивилизованная, на греческий манер:панцирь, заполенный забутовкой. Исследователи датировали ее первыми веками по РХ, то есть римским временем; они выявилитакже следы более позднего средневекового ремонта.
На плато, где мы спасались от дождя, по словам историка Кеппена, был огромный камень, под который подсунуты были другиекамни, так, что при малейшем движении эта глыба должна была свалиться с обрыва. И хотя другие историки видят в этомследы мегалитической культуры, я думаю, что это был камень, предназначенный для того, чтобы упасть на головы штурмующих.То, что он стоял в 19 в, говорит о том, что последние защитники крепости не успели воспользоваться этим убойным оружием,и либо бежали, либо ворота крепости открыл предатель (вспомним, что крепость Кастель была сдана предателем).
Пишет Кеппен и о тех домах, остатки которых видели мы, только в его время их стены поднимались над фундаментами кое-гдена метр, просматривались очаги, утрамбованные галькой полы. Видны были следы деревянных столбов, которые поддерживаликрыши. Постройки, примыкавшие к скалам, имели односкатную крышу. Что до керамики в этих жилищах, то часть ее –кизил-кобинское время (по имени пещеры Красной, или Кизил-Коба, где впервые выявлена эта культура первых веков по РХ),часть позднее. Археологи обнаружили каменные зернотерки, оселки, глиняные пряслица, костяные иглы. В самых нижних слояхнайдены следы жизни эпохи бронзы.
Итак, получается, что Кошка была освоена людьми еще в бронзовый век. Далее тавры превратили ее в блок-пост, запирающийдвижение по побережью. В первых веках по РХ здесь были люди, более цивилизованные, чем тавры, возможно, включенные вримскую культуру (мы не хотели бы включаться здесь в дискуссию о сущности Кизил-Кобинской культуры, об этом уместнеебудет поговорить в рассказе о пещере Красной). Далее, примерно в 9-10 вв, на основе таврских стен стоится средневековаякрепость с воротами и башнями.
Там, где сейчас располагается парк поселка Симеиз, было поселение ай-Панда (думаю, все то же искаженное Панеа).В ай-Панда генуэзцы также построили оборонительную стену (существовала в 13-15 вв), рядом с которой археологи раскопалибольшой дом. Какими-то укреплениями ай-Панда была обнесена еще до генуэзцев, греками. Дом, скорее всего,служил либо домом-башней, либо казармой, где хранилось вооружение и где отдыхали солдаты. Здесь же обнаружен могильниксо склепом, где найдены вещи 8-13 вв, в том числе серьги и браслеты, которые сейчас по идее должны храниться в Ялтинскоммузее.
На горе Панеа, напротив скалы Дива – был монастырь. Обнаружено несколько домиков, где жили монахи, небольших, но оченьаккуратных, а также три построенных один после другого храма. Идем по времени задом наперед. Самый молодой храм –генуэзская капелла, поставленная на обгорелом мраморном полу храма 10-13 вв, погибшего от пожара. Тот, в свою очередь,воздвигнут был на руинах храма 9-10 вв с мозаичным полом. Мозаика изображала павлинов, клюющих виноград.И манера мастера, и материал, из которого выложена мозаика – все указывает на Херсон (саму смальту оттуда везли).Место, где построен был храм, использовалось непрерывно с эллинистического времени: керамика греческая перекрываетсяримской, а та – средневековой. Тут же раскопан склеп с византийскими погребениями 8-13вв. Есть мнение, что генуэзцы,захватив эти края в 13 в и владевшие ими до 15 в, перестроили монастырь на горе Панеа под свою крепость, тогда каккрепость на горе Кошка оставалась им неподвластна. Это крайне мало вероятно, если учесть малое расстояние между этимиобъектами. Уж если итальянцы смогли не просто захватить Панею, но и развернуть там строительство, что им стоилопреодолеть сотню метров вверх, и силой ли, измором ли выкурить врагов с Кошки.
В 1475 году турки приносят в эти места мир, захватив и Кошку, и Симеиз. В 1774 году эти края, как и весь Крым,вошли в состав России, и уже в 1778 году греки, жившие тут, были насильственно выселены в Приазовье, где растворилисьсреди как бы русского населения. Эти греки были в основном мусульманами, но говорили при этом на греческом языке.Татары остались на своем месте, до тех пор, пока в советское время не выселили и их.
Суммируем. Греки-монахи, бежавшие из Константинополя от иконоборцев, в 8 в заселили гору, заброшенную примерно в 3 впо РХ, в пору переселения народов. В 13 в сюда приходят генуэзцы, строят укрепление, скорее всего, не изгоняя греков,однако, различить генуэзскую и местную греческую культуру вряд ли возможно: все жили одинаково бедно.
***
Керамика горы Кошка отличается разнообразием и, видимо, накапливалась она не одно столетие. Наряду с грубой серой посудой с крупными примесями, которые можно отнести к Кизил Кобинской культуре (1-3 вв по РХ), встречается светлая, более качественно отмученная керамика примерно 8-10 вв, но немного. Более всего керамики из темной глины, с умеренным количеством примесей, и частой темной зоной на внутренней стороне. Венчики слабо профилированы. Эту керамику я мог бы отнести к генуэзскому времени (12-15 вв). Единственный датирующий фрагмент - профиль черепицы (рисунок 14), который по херсонским аналогиям датируется 10-12 вв, может быть, чуть позднее. Я думаю, читатель сам сопоставит периодизацию керамики с набросанной выше исторической "сеткой".